Сверхзадача [Дело Килиоса. Сверхзадача. Возвращение «Викинга».] - Иштван Немере

Старик замолчал, отдохнул немного.

— Но наши предшественники уже знали, им удалось выудить это из массы информации, скопившейся на четырех лунных базах, что мы со своим кораблем находимся на пути к Земле. И что еще более важно — за два года до катастрофы отбыли еще две экспедиции. Первая — к системе Фомалхаут, вторая — в созвездие Муфрид. Они улетели на огромных кораблях, именно для них и были построены эти куполы-ангары.

Мат непроизвольно кивнул с одобрением, но старик этого не заметил.

— В составе тех двух экспедиций находились и женщины, чтобы их дети или внуки привели корабли домой. В этом главный смысл. Разумеется, их возвращения придется ждать еще долго. Наша экспедиция вернулась тридцать лет назад, но это меньшая половина. Нас осталось четверо.

Старик опять стал рассматривать свою ладонь.

— Теперь я уже не выдерживаю перегрузок ускорения; пять лет, как я не был на Земле. Но трое моих товарищей и сейчас находятся там. То есть находились. Сейчас они возвратились, и поэтому я должен спешить. Они меня ждут. На «Галатею» мы не рассчитывали. Думаю, вам ясно почему. Когда система оповещения передала сигнал о вашем появлении, я был здесь один. Я не мог принять решения в одиночку, поэтому и не вступал с вами в разговор. Но, пожалуй, оно и лучше, чтобы вы узнали обо всем только теперь.

Из доброго десятка вопросов, вертевшихся у него в голове, Мат смог выбрать только один.

— А что сейчас там… на Земле?

— На месте городов — крысы и тараканы. Попадаются великолепные экземпляры! — Складки вокруг губ старика на миг разгладились. — Пока мне не пришлось заняться другими делами, я был зоологом и ботаником, разбираюсь в этом. Что касается растительности, то изменившиеся условия благоприятствовали распространению боярышника, во всяком случае, в средней полосе. Почему именно, не знаю. Весной, в период цветения, вся Европа становится бледно-розовой, можно заметить даже без телескопа.

В комнате за стеклянной стеной вновь зазвучал нетерпеливый голос, с пулеметной скоростью тараторя что-то непонятное. Старик не стал выключать свой микрофон.

— Да, Герард, я уже заканчиваю. Хотя я обещал, что приду сразу, но не могу же я оборвать беседу на полуслове! Подождите еще немного, сейчас иду.

Он поднялся, но остался стоять возле стола.

— Радиация на Земле вот уже семь лет, как упала ниже опасного уровня. Но мы не перебрались на Землю. Четверо — это слишком мало для истребления крыс и боярышника. Кроме того, оставаясь здесь, мы поможем возвращающимся экспедициям. Клавиус и три других лунных центра находятся в режиме полного самообеспечения. Здесь может жить много людей в течение нескольких столетий. До тех пор, пока…

Не закончив фразы, он не спеша направился к двери, видневшейся в глубине комнаты, но на пороге обернулся.

— Я скоро вернусь. Но мне хотелось бы знать, уяснили ли вы себе суть того, что я вам рассказал? Достаточно, чтобы поразмыслить. Прошу вместо ответа наклонять голову.

Он начал называть их по именам. Мат смотрел на старика с изумлением.

— Не удивляйтесь, Мат! — Горло старика издало нечто, отдаленно напоминающее звуки смеха, короткого и искреннего. — Имена и слова легко удержать в памяти. Гораздо труднее понять их смысл. Я спешу. Вернусь, тогда продолжим.

За его сгорбленной спиной беззвучно закрылась дверь.

— Это означает, что здесь остаемся и мы? — Грон впервые обрел дар речи, и голос его звучал твердо.

«Да, но где же лагуна?» — подумалось Мату. Он был благодарен Грону, что тот не сказал это вслух.

— Не знаю, Грон. Спросим, когда вернется.

— Но он пожелал, чтобы мы поразмыслили над тем, что он рассказал. Я попробовал… Поразмыслить и представить…

Мат смотрел на Грона с возрастающим уважением. Подобных слов он не слышал от него еще никогда.

— Мат!

Это прозвучал уже голос Дие.

— Пожалуйста?

— Не правда ли, он спросил, могут ли у нас быть дети, потому, что хочет, чтобы мы, то есть они, дождались возвращения других людей?

— Да.

— И у нас могут быть дети?

— Я надеюсь, Дие.

— Добрый старик. Он мне понравился.

— Так и должно быть, Дие. Но почему это пришло тебе в голову именно сейчас?

— Потому что он хочет того же, что и я. Чтобы у нас были дети.

Нуа пристально рассматривала голубой ковер на полу. Носком ботинка она чертила какие-то знаки на мягком пушистом ворсе, послушно уступавшем легкому нажиму.

— Я не хочу ребенка.

— Что? Тогда чего же ты хочешь? — взорвалась Дие.

— Тихо! — Голос Грона прозвучал непривычно жестко. — Оставь ее в покое, Дие!

Затем, немного смутившись, он обратился к Мату.

— Я понял то, что он сказал. Во всяком случае, мне кажется, что понял. Кроме одного. Скажи, Мат, как все это… могло произойти?

Мат задумался над ответом, но его неожиданно опередил Эви.

— Почему же, Грон? А как могло произойти все, что случилось с нами?

Тот, кто когда-то был Гиллом, приказал Мату наклонить голову. И Мат повиновался.

Петер Жолдош

Возвращение «Викинга»

Бонги бежал впереди. Вдруг он нелепо взмахнул руками и упал. Краем глаза я успел заметить, как он пытается подняться с перекошенным от боли и отчаяния лицом. Я не мог ему помочь. За моей спиною все ближе, все отчетливей раздавались угрожающие крики плоскоголовых.

Стыдно признаться, но я малодушно обрадовался несчастью Бонги — до реки еще ох как далеко, а мы, убегающие, выиграем несколько драгоценных минут. На какое-то время Бонги задержит преследователей. Я заранее знаю, как это произойдет. Передние остановятся около Бонги и подождут отставших. Все вместе, плоскоголовые спляшут ритуальный танец, потом по знаку шамана Вру обрушат на голову несчастного дубинки…

Мы убежали утром. Мчались, не выбирая дорог, сквозь заросли папоротника и колючего кустарника, перепрыгивая через колдобины и карабкаясь по склонам оврагов, все натужнее дыша и все чаще спотыкаясь. Не повезло и Леле — он наткнулся на удава. Бедняга истошно завопил, когда мощные, пружинистые кольца грубо обхватили его, ломая слабые человеческие ребра. Мы с Ного попытались было освободить Леле от смертельных объятий, но тут, привлеченные криком, снова показались преследователи.

Мне все труднее бежать. Сердце, кажется, вот-вот лопнет. Перед глазами колышутся радужные круги, но я понимаю, что остановиться значит умереть. Впереди среди кустов маячит широкая спина Ного. Мы остались вдвоем… Вниз по склону холма бежать легче, но дальше опять заросли. А в голове одно: быстрее добраться к спасительной реке. Тяжелый, массивный, внешне неуклюжий Ного бежит легко. Если из нас двоих кто-то и обессилеет, это будет не Ного. Похоже, он не понимает, что без меня нет смысла бежать. Он не управится с плотом. Житель джунглей, он боится большой реки. Но другого пути у него нет.